Морис Роне, уцелевший в необыкновенной истории

Морис Роне: «Моя работа – это еще и крысы на теле»

Морис Роне меньше чем за месяц стал одним из самых востребованных актёров Парижа. Он одновременно повсюду. В Испании, Англии, Италии он представляет фильм Луи Маля «Блуждающий огонёк», в котором он звезда. Он уже почти не распаковывает свои чемоданы, смирился с кинематографическим бродяжничеством.

Морис Роне выглядит непринужденным. Он достает бутылку виски, очень хорошего, и шампанское. Интервью, в его понимании, немыслимо без выпивки. Интервью – это сильно сказано, поскольку мы не успели обменяться и парой слов, как зазвонил телефон…К нашему огорчению, великолепная квартира оснащена двумя аппаратами! Фотограф начинает беспокоиться, его лицо вытягивается: он пришёл, чтобы поработать творчески, а Морис Роне у телефона – это лишь еще одно клише.

Первая телепередача

«Колодец и маятник», снятый Александром Астрюком для ТВ, первая телепередача, в которой принимал участие Морис Роне, за исключением его появления в «Школе звезд». Каковы его впечатления от первого контакта с телевидением? «Никаких, – отвечает он с легкой иронией, – так как, признаюсь, было полное впечатление, что имею дело не с телевидением, а с кино, ведь передача полностью снималась. А о телевидении, настоящем, в прямом эфире, я все ещё мечтаю. Я даже предложил Марселю Блювалю через Жан-Пьера Касселя пьесу Шекспира «Кориолан». Не думаю, что у этого проекта есть шанс реализоваться».

С телевидением закончено между пятью телефонными звонками. Морис Роне не теряет спокойствия, его выдержка восхитительна, кажется, у этого человека нет нервов. Фотограф, напротив, заметно нервничает. Передо мной Ален Леруа, герой из «Блуждающего огонька». А на самом деле знакомы ли ему суицидальные настроения? «Кто не думал о самоубийстве в двадцать лет? Да, я думал об этом, как и все наверное, даже несколько серьёзнее других. Персонаж Алена Леруа это в какой-то степени собирательный образ, в котором есть черты героев, которых я играл в «Лифте на эшафот», «На ярком солнце» и «Взрослых людях». Но я бы не хотел, чтобы начало, которое он представляет в моей карьере, было похоже на суицид. Ален Леруа мне понравился как брат, который очень похож на меня. Для меня эта роль стала подлинным экзорцизмом, освободившим меня от множества навязчивых идей. Но имейте в виду, я никогда не страдал от навязчивых мыслей о самоубийстве и даже просто от тревог…таких, которые, если их не подавить, могли бы привести к серьезным последствиям. В настоящее время этот период моей жизни позади. Чего бы я хотел, так это полностью поменять образ».

Реальная опасность

Такую перемену ему предложило телевидение, и он вспоминает об этом: «Видите ли, в кино, даже в «Блуждающем огоньке», надо было, чтобы мне удалось стать персонажем, который собирался умереть, в то время как я знал, что револьвер заряжен холостыми и всё это трюк. В «Колодце и маятнике» этот последний висел надо мной и был настоящим и он меня порезал вследствие небольшой аварии. Я постоянно боялся этой стальной массы и во время съёмок с тревогой следил за маятником. Даже хуже, сцена, в которой крысы бегают по моему телу, позволила мне порассуждать о моём положении актёра. Когда снимали эту очень неприятную сцену, на площадке царила мертвая тишина, и тут я осознал, что моя работа заключается еще и в том, чтобы терпеть крыс на своем теле. Вот что способно разрушить многие иллюзии».

Уже двадцать пять фильмов

Я нахожусь у Мориса Роне больше часа. Он уже не один, к нему пришёл друг. Между двадцатью телефонными звонками мне удалось узнать, что он родился в Ницце 13 апреля 1927 года в актёрской семье, что его рост метр восемьдесят, вес – 72 килограмма, что в 1949-м Жак Беккер доверил ему первую большую роль в фильме «Июльские свидания», что у него много работы в театре и в кино – больше 25 фильмов, что он в ужасе от хобби, но испробовал всё – живопись, музыку, романы, скульптуру, керамику и чтобы заниматься всеми этими видами искусства, он оставил театр и кино. Я узнал, что живописью он зарабатывал на жизнь, что его картины экспонировались в известной галерее на рю де ла Сэн и что одна из них находится в музее современного искусства в Рио-де-Жанейро.

Теперь он больше не пишет картины, его романы (два) покоятся в ящике стола и он совсем не хочет заниматься керамикой. Он снимается в «Карусели любви», очередном фильме Роже Вадима. Он получил подряд три предложения сниматься – в испанском, мексиканском и американском фильмах. Это его несколько печалит, так как он не может даже предаться своему настоящему хобби: побродить по ночному Парижу, по пустынным улицам, а также выпить с друзьями.

Роже Андре

 Télémagazine, 1964