Морис Роне отвечает на двенадцать вопросов о кино
Из всех фильмов, что вы видели, есть ли такой, который бы помог вам найти своё призвание?Моё детство прошло в театральной среде, и скорее всего она и предопределила моё призвание. С раннего детства в театре меня привлекало всё: запах клея и пыли, который ощущается за кулисами, привычная суета, которая там царит во время представления, увеличительное стекло, которое существует между сценой и публикой…
Вы можете припомнить актёра, который бы вас так впечатлил, что вы захотели быть на него похожим?
Их было слишком много, чтобы хотеть быть похожим на кого-то одного конкретно. Моим идолом был Актёр. Я чувствовал – и сейчас иногда чувствую – отклик во время исполнения актёрами некоторых эпизодов. Я идентифицировал себя с тем-то в такой-то сцене такой-то пьесы и с тем-то в таком-то эпизоде такого-то фильма. Но признаюсь, однако, что какое-то время находился под влиянием Гари Купера.
С кем вы в первую очередь поделились своим решением стать актёром?
С самим собой! Это только кажется прописной истиной: осознание подростками своих собственных устремлений не проходит без более или менее явных стычек, конфликтов. Немного позже я поговорил об этом с родителями.
Вы ходили консультироваться к какому-нибудь известному актёру, просили поддержки?
Как и все, я обращался с просьбами. Но я не помню, чтобы хлопотал о какой-либо поддержке. Правда то, что мне как сыну актёров было проще.
Вам приходилось когда-нибудь заниматься чем-нибудь другим?
Неоднократно! Я был художником, керамистом. Также хотел писать, заниматься музыкой. Я не думаю, что вторая профессия так уж необходима, чтобы состояться. Но профессия актёра не изучается методично, как профессия химика или электронщика, скорее она познаётся последовательно опытным путём, иногда через дискуссии. Актёр – это авантюрист в самом широком смысле слова. Каждый шаг вперёд, каждая роль для него приключение, в котором он всё ставит под сомнение. Временами приходится очень низко падать, но это не мешает, когда придёт время, высоко подняться. Отсутствие равновесия – в природе всех артистов, каким бы видом искусства они ни занимались.
Что главным образом интересует вас в карьере киноактёра?
Движение, поиск. Не только в качестве актёра. Кино, от звезды до реквизитора, – одно целое. Каждый фильм – это увлекательное приключение, в котором риск делится на всех.
Если бы какой-нибудь продюсер предоставил вам полную свободу, чтобы снять фильм вышей мечты, каким бы он был?
Точнее так. Я становлюсь продюсером, чтобы поставить фильм, о котором я мечтаю и называется который «Rue du Havre». Еще хотелось бы рассказать о жизни Кортеса, конкистадора, человека-пленника самого себя. Как и все мы, в сущности.
Если бы вы не стали актёром, нашлась бы в сфере зрелищ такая работа, которой бы вы хотели заниматься?
Любой!
Вы легко находите роли, соответствующие вашему представлению о персонаже?
Я думаю, не основываясь только на своём опыте, что в кино актёру предлагают только те роли, которые его касаются, даже если он этого не осознаёт. Такое впечатление, что продюсеры знают вас лучше вас самих и хорошо осведомлены о вашей жизни и личности.Вы получаете иногда письма, в которых вам советуют играть тот или иной тип героев?Да, но всегда ссылаясь на предыдущие роли, на персонажей, которые им знакомы. Как бы то ни было точность некоторых «советов» приводит меня к мысли, что зритель гораздо лучше разбирается в деле, чем обычно думают. А продюсеры утверждают обратное. Может, потому, что это их устраивает.
Лет двадцать назад актёр был отдалён от зрителей. Теперь вроде бы наоборот, он стремится к контакту с ними. Так лучше?
Без всякого сомнения: кино вышло на улицу, и не только в техническом плане. Некоторые актёры считают, что таким образом разрушается магия экрана, другие, я в том числе, думают, что наоборот, мы являемся свидетелями демистификации, последствия которой могут быть только положительными.
Вы полагаете, что в наше время можно начинать актёрскую карьеру с такими же шансами на успех, как и любую другую?
Эта профессия всё больше и больше усложняется.
Робер ЭДУАР
Ciné-Révélation, 1959
